* * *

Я родился в великой державе –
Так учили нас школа, семья.
И гордился, я знаю, по праву,
Что в космос первого человека отправляла Родная земля.

Было чему гордится –
И на горизонте маячил двухтысячный год.
Угораздило же родится
В самый пик перестройки хлопот.

Это время…его не забудешь –
Хоть и переврали о нем ни раз.
Странно звучала фраза: «Третьем будешь?»
Хоть и был Мишаней подписан указ.

А партийные боссы павлинами просто ходили –
Все для них: и водка на столе, не первач.
И очереди за хлебом километровые были,
Как на войне: хоть смейся, хоть плачь.

А потом началось – не опишешь словами,
И вряд ли с трезвой головы-то поймешь –
Это было время пьяное нами,
И тогда налетел я на нож.

Но дули ветра, перемены неся –
Приятно ли к ним быть причастным?
Когда рушится привычная жизнь просто вся,
Легко ли тогда быть безучастным?

А ветра подули крутые,
Их волнами уже не гасить.
И мысли все были простые:
Как бы дальше голову на плечах бы носить?

И как крысы с корабля,
Почуяв близкий крах, бежали
Туда, где грезится земля.
И кто быстрей. Хвосты поджали…

То было девяносто трети год. Вы вспомнили тогда,
Как браво угрожали парнишке,
Что не смог терпеть весь ваш продажный род
Как вы его тогда с землей ровняли,

Что, мол, обратно к вам же приползет.
И на собраниях его вы разбирали –
Не напрягайтесь – не вспомните теперь:
Газеты из архива те изъяли –
Не дай Бог разозлиться новой власти зверь.

И вот вы либералы, дермократы –
Не вспомнить всех цветов –
На шее – цепи, на пальчиках – камней караты,
И подписи уж господин, а не какой-то тов.

Как быстро идеалы вы свои продали,
И по-другому называете верхи!
А пустыри у райкомов под церкви вы отдали –
Помолитесь, мол, за наши грехи.

Но все не однозначно, я-то знаю,
И как мог о людях я судить?
Если, что творится со мной, я плохо понимаю,
Как могу за других говорить?

Сомненья рвут душу на части.
Из нутрии тревога гложет.
Конечно, все модно поменять – все дело-то во власти.
Да только вот: она что может?

Раз те же лица
Под новыми портретами сидят.
Конечно, все бросить и напиться,
Но только кто этому будет рад?